Итальянские каникулы - Страница 26

Ее нога соскользнула с педали.

— Эй!

— Простите.

— Либо смотри на дорогу, либо пусти меня за руль, — проворчал он, — что нужно было сделать в первую очередь, поскольку я мужчина.

— Я заметила. — Она крепче ухватилась за руль. — Уверена, что история моей жизни — сплошная тоска по сравнению с вашей. Кажется, ваша мать принадлежит к роду королей?

— Графиня. Один из этих ничего не значащих итальянских титулов. На самом деле она была безответственной интернациональной плейгерл с огромным состоянием. Слишком много денег тоже вредно. Но она уже мертва.

— Меня всегда интересовали последствия влияния детства на личность. Нельзя задать нескромный вопрос?

— Хочешь знать, каково это — быть сыном особы с материнскими инстинктами двенадцатилетней кретинки? Я тронут таким интересом к себе.

Она представила, как весь день ведет себя холодно и отчужденно, вместо того чтобы трещать, словно сорока. И все же что тут плохого?

— Профессиональное любопытство… только не нужно сентиментальностей.

— Посмотрим… материнское влияние… Не могу вспомнить, когда впервые напился… примерно в то время, как достаточно вырос, чтобы брать со стола стаканы со спиртным, оставленные гостями.

Она не расслышала особой горечи в голосе. Но горечь все же должна была остаться где-то в глубине души.

— В десять выкурил первый косячок, а потом потерял им счет. Еще до того как мне исполнилось двенадцать, уже смотрел порнофильмы, и, думаю, это впоследствии вполне оправдало твои сексуальные ожидания. Меня то и дело вышибали из пансионов по всему восточному побережью. Разбил и поменял больше машин, чем могу сосчитать. Дважды арестовывался за кражи в магазинах, что уж совершенно смешно, если вспомнить о жирном трастовом фонде и слишком больших карманных деньгах для такого мокроносого панка, каким был в то время я. Но что поделать: из кожи вон лез, лишь бы привлечь внимание… да, и занюхал первую дорожку кокаина в пятнадцать. Ах, добрые старые времена!

Беззаботный смешок прятал незабытую боль, но он не позволит ей увидеть свою уязвимость.

— А ваш отец?

— Уолл-стрит. Очень респектабелен. По-прежнему ходит на работу каждый день. Постарался, чтобы второй брак оказался более удачным. Аристократка, которая мудро держала меня как можно дальше от трех своих ребятишек. Один из них вырос довольно порядочным парнем. Мы иногда видимся.

— И никаких ангелов?

— Ангелов?

— Никакой доброй души?

— Моя бабушка. Мать моей матери. Она время от времени жила с нами. Если бы не она, я, возможно, сейчас отбывал бы срок.

А вместо этого создал собственную умозрительную тюрьму, подсознательно выбирая роли злодеев и преступников, вероятно, чтобы снова и снова воспроизводить собственное представление о себе. Впрочем, может, и нет. У психологов имеется дурная привычка чересчур упрощать мотивации других людей.

— А как насчет тебя? В биографии сказано, что ты живешь самостоятельно с восемнадцати лет. Звучит круто.

— Зато закаляет характер.

— Много тебе пришлось пройти.

— Очевидно, недостаточно. Пока что я разорена.

Она потянулась за темными очками в надежде сменить тему.

— Бывают вещи и похуже разорения, — заметил он.

— Полагаю, вы говорите не по личному опыту.

— Знаешь, когда мне было восемнадцать, чек с процентами от моего трастового фонда затерялся на почте. Мне тогда туго пришлось.

Она никогда не могла устоять перед самоуничижительным юмором и теперь невольно улыбнулась.

Полчаса спустя они оказались в предместье Вольтерры, где на холме возвышался грозного вида замок из серого камня. Наконец-то безопасная тема для разговора.

— Это, должно быть, крепость, — предположила она. — Флорентийцы выстроили ее в конце пятнадцатого века на месте первоначального поселения этрусков, которое восходит к восьмому веку до Рождества Христова.

— Выучила наизусть путеводитель?

— И не один, а несколько.

Они проехали мимо автозаправки «Эссо» и аккуратного домика со спутниковой антенной на красной черепичной крыше.

— Раньше я представляла этрусков как пещерных людей с дубинами, но это была достаточно развитая цивилизация. Много общего с греками. Они были торговцами, мореплавателями, фермерами, ремесленниками. Добывали медь и плавили железную руду. А их женщины были на удивление раскрепощенными для того времени.

— Благодарение Господу за это.

Нет ничего лучше лекции по истории, чтобы держаться в рамках вежливого безразличия.

— Когда пришли римляне, этрусская культура постепенно ассимилировалась, хотя некоторые ученые считают, что образ жизни современных тосканцев имеет скорее этрусские, чем римские корни.

— То есть для них хорош любой предлог, чтобы устроить вечеринку.

— Что-то в этом роде.

Она нашла указатель и проехала на парковку мимо красивой аллеи, усаженной деревьями, под которыми стояли скамьи.

— Машины в город не допускаются, так что придется припарковаться здесь.

— В Вольтерре есть знаменитый музей экспонатов этрусской культуры, — выговорил он сквозь зевок. — Тебе должно понравиться.

— Вы были здесь?

— Много лет назад, но многое еще помню. Этруски — одна из причин, по которой я специализировался в истории, прежде чем бросить колледж.

Изабел с подозрением уставилась на него:

— Вы уже знали все то, о чем я говорила, верно?

— Почти, но это дало мне возможность немного поспать. Кстати, первое этрусское поселение было выстроено не в восьмом, а примерно в девятом веке до Рождества Христова. Но черт возьми, сотня лет туда, сотня сюда — какая разница.